На пути возрождения традиции византийского пения. Обучение церковному пению

Здравствуйте мои родные и трудолюбивые друзья.

Несколько дней я просто озадачена некоторым происшествием. Нет, даже не так. И происшествием то это не назовёшь. Даже не знаю с чего начать. В общем, на днях мне пишет одна из моих подписчиц о том, что аудио — уроки по церковному пению не открываются на моём блоге.

Так же она сообщает мне ещё и о том, что раньше стояли какие то странные плееры на страничке с гласами, а тут даже и они исчезли. Ну я подумала, что очередной глюк её браузера или интернет настроек и ничего страшного.

Но сама решила проверить и зайти на страничку, где размещены мои обучающие . И каково же было моё удивление, когда на месте ранее стоявших плееров с квартетами гласов пробел… пустое место. Аудио — уроки по церковному пению вдруг куда то исчезли и на их месте пустота…

Я отправилась в консоль, там всё стоит, но стоило мне обратно как пользователю перейти на страничку, то всё и поисчезало сразу же. Вот так дела! Бедные мои обучающиеся. Нет квартетов. Исчезло распевание по гласу стихиры, что размещалась сразу же после второго тропарного квартета. Полностью куда то удалились все аудио — записи со странички «Аудиозаписи»…

Пришлось всё, что исчезло таким вот не благодарным образом с моего блога, скачивать с хостинга, куда я всё это загружала годом раньше и заново размещать уже при помощи плеера PodFM. Остались одноголосные аудиозаписи, а квартеты и аудио со старыми записями тоже все как корова языком слизала. И вот уже второй день я размещаю всё, что исчезло…

Что тут можно подумать, от чего всё это произошло? Я не знаю и даже лезть в это не стала, чтобы узнать что и как. Одно только и было на уме, а как же теперь петь упражнения по церковному пению, если они вдруг исчезли с блога? Как там мои обучающиеся?

Одна моя хорошая знакомая, которая имеет блог со стрнным названием «umasovsemnet» как то устроила на своём блоге конкурс. Этот конкурс предполагал написание статьи на тему «SOS — мой блог исчез» с солидным призовым фондом. Но даже хорошие денежные призы не могли меня смотивировать на написание данной фантазии. Ведь фантазии имеют место иногда сбываться.

Я и не знаю, что бы делала, если мой блог о клиросе и духовных песнопениях и впрямь бы изчез. И теперь я сижу и вторые сутки скачиваю все свои аудио с блога и помещаю их в отдельную папку на компьютере для того, чтобы всегда и всё с моего блога было у меня под рукой. Чтобы я могла в любой момент восполнить любой фрагмент аудио-записи, да и вообще любого контента, которые нужны для обучения церковному пению онлайн.

Уф, вот ведь…. Мысли материальны. Я так и не поняла, почему некоторые из аудио — записей(учтите, не все, а только почему то некоторые) вдруг исчезли с моего блога.

Ну в общем, всё закончилось хорошо и я понемногу восполняю всё то, что вдруг таинственным образом исчезло у меня с блога.

А ещё я хочу сказать следующее. Вот вы многие меня благодарите за созданный сайт и полезный контент, но понимаете ли, что теперь и на вас, кто узнал про мой блог, лежит огромная ответственность. За что? Какая ответственность?

Я поясню. До определённого момента, вы являлись или не являлись певчим своего прихода. Вы пели или не пели духовные песнопения, или пели их не совсем правильно или хорошо. Вы не знали напевы гласов и поэтому у вас оставляло желать лучшего. А может быть вы пели всегда хорошо. Это сейчас не важно. Важно следующее.

Тут появился в сети мой блог, аналогов которому, как пишут многие из вас, в сети просто нет. И теперь вы можете свободно, в любой момент и сколько угодно пропевать со мною в аудио все , разучивать все из раздела «Спевка» к Утрене, Литургии, Великому посту(это всё тоже уже появляется на сайте у меня). Кстати, начала упорядочивать песнопения для спевки и разместила сегодня первые аудио по партиям в Степенном антифоне первого гласа. Ознакомиться и попеть Степенну можно .

Ну что ж, продолжу. Теперь вы просто обязаны петь правильно, а значит и хорошо. Потому что есть аудио — уроки по церковному пению на моём блоге и они абсолютно бесплатны. Просто бери и пользуйся. Улучшай пение в церкви и начни с себя, вернее с разучивания гласовых песнопений. Пой, тренируйся, совершенствуй свой певчий талант, потому что теперь Господь с тебя спросит обязательно.

Он(Господь) при помощи этого блога послал пособие по улучшению клиросного пения. Учи Осьмогласие и . Потому что у тебя теперь нет оправдания тому, что ты не знаешь гласы и поёшь на клиросе как попало.

К чему я это всё? Просто многие из вас, нашли мой блог, но не спешат учиться и улучшать уровень своего пения, если он действительно требует улучшения. Если найдёте другой такой же блог в сети, пожалуйста, обучайтесь. Я не считаю свой блог эталоном. Возможно, есть где то ещё лучше обучение пению на клиросе.

Но начните совершенствовать уже сейчас. Но кое кто находит тысячу отговорок тому, почему он или она до сих пор не выучили второй стихирный глас…или тропарный. Да и вообще всё ещё никак не приступили к разучиванию гласов или песнопений.

Кто хочет, тот уцепится за любую возможность, а кто не хочет — отыщет тысячу причин и отговорок… Не ищите причины, для того, чтобы не делать. Возьмите эту возможность, что предлагается здесь у меня на блоге и станьте лучшим певчим на клиросе. Чтобы зайдя в храм, любой человек не захотел бы оттуда уходить, думая о том, что попал на Небо.

Ведь этому в большей или меньшей мере всё таки способствует . А я, с Божией помощью, постараюсь сделать всё от меня зависящее и не зависящее для того, чтобы учиться пению и петь аудио — упражнения с гласами можно было свободно, не боясь, что они вдруг куда то исчезнут.

Церковное пение – такое же искусство, как любое иное вокальное направление или же игра на одном из музыкальных инструментов. Для того чтобы освоить его, в первую очередь необходимо обладать слухом, а во вторую – иметь талант или музыкальное образование, а желательно, и то и другое.

Обучение церковному пению невозможно без знания нотной азбуки, а также без изучения тонкостей богослужения.

Церковное пение – это не просто исполнение молитв под музыку или без нее.

Под данным понятием подразумевается целый набор знаний, которые каждый участник хора должен приобрести в процессе обучения, чтобы петь осмысленно, чувственно и со знанием дела.

Обучение исполнению в храме – это не просто ноты, программа и методика.

Это еще и познание тонкостей проводимых служений в церкви, изучение старославянского языка (именно на нем написано большинство текстов), ознакомление с молитвами.

Чаще всего в ряды церковников попадают те люди, которые уже имеют музыкальное образование или же наделены несравненным талантом от Бога, и им дается вокал как нечто само собой разумеющееся.

В таких случаях обучение нотной грамоте не станет препятствием на пути – ведь если что-то дано, то теория приложится сама собой.

В последнее время вопрос духовности для российских людей стал более актуальным, поэтому появилось множество желающих пополнить воскресных школ. Сразу обращаем ваше внимание на то, что подобные заведения имеют различные стартовые требования к абитуриентам.

Есть такие, которые принимают всех, важно только обладать слухом и чувством ритма. Они предлагают краткий курс сольфеджио и практической игры на инструменте (чаще всего это фортепиано). Другие же не берут людей без музыкального образования (хотя бы соответствующую школу нужно окончить).

Выбор места для обучения

Давайте узнаем, какие на сегодняшний момент курсы церковного пения существуют в Москве, и на каких условиях они принимают в свои ряды новых участников.

• Крутицкое Подворье, храм Воскресения Словущего. Производится набор людей в возрасте от 18 до 50 лет. Учеников делят на группы: имеющие музыкальное образование и не имеющие такового. Первые проходят обучение в течение одного года, за который будет изучаться структура литургии и всенощного бдения.
  Для начинающих преподаются азы музыкальной грамоты. Принимают людей после прослушивания, которое проходит каждое воскресенье. По окончании выдается сертификат.
• Храм Трех Святителей на Кулишках, Регентские курсы. Для желающих поступить сюда следует соответствовать трем условиям: музыкальное образование, благословение духовника и годичная практика участия в хоре.
• Школа церковного пения при Православном центре «Живоносный источник». Организация была основана в 2004 году и предназначена для обучения взрослых с любым уровнем подготовки. Получить необходимые навыки здесь можно бесплатно, а по окончании курса выдается справка.

Обратите внимание! Особенность церковного пения в том, что оно может быть как многоголосным (полифоническим), так и одноголосным (унисонным). Первый вариант имеет отношение к Русской Православной Церкви.
Все богослужения в нашей культуре проводятся на фоне хора, который одновременно исполняет три или четыре партии.

В западной ветви православного христианства, то есть в византийской и греческой церквях, более распространенным является унисонное пение. Курсы исполнения на византийский манер, то есть в унисон, можно пройти Школе византийского песнопения. Находится в здании издательского совета Русской Православной Церкви на 4-ом этаже.

Обучение здесь длится от одного до трех лет, в зависимости от стартовой подготовки абитуриента. Здесь предлагает бесплатное обучение церковному пению, а также изучение азов музыкальной грамоты и греческого церковного слога.

Стоит отметить, что принцип пения по византийскому шаблону принципиально отличается от российского. Разница заключается не только в унисоне и отсутствии полифонии, но и в самих текстах, а также в музыке. В Москве это единственное место, где проходит обучение имен такой манере церковного песнопения.

Кратко о программе обучения

Научиться петь молитвы самостоятельно сложно, особенно без требуемой музыкальной подготовки. Тем, кто окончил музыкальную школу, несомненно, проще – остается лишь тренировать свой голос, «подтачивать» его под пения для Богослужения и изучать язык, на котором будет исполняться репертуар.

Программа, по которой должно проходить сжатое обучение пению на клиросе и в хоре:

Для начинающих предлагаются простейшие тексты молитв, состоящие из нескольких фраз, которые повторяются под различные музыкальные мотивы.

В основе обучения данному искусству лежит так называемая школа церковного пения под названием осмогласие. Суть заключается в том, что одновременно в молитве звучат восемь ладов, у каждого из которых своя партия. Общее звучание получается особым и ассоциируется у людей исключительно с Богословными мотивами.

Дабы в совершенстве освоить осмогласие, необходимо:

• Грамотно определить свой тембр и высоту голоса. Большая часть людей обладает вторым сопрано (средний тембр), мужчинам более свойственны альты, редкие женщины поют на высоте первого сопрано.
• На начальных этапах прислушиваться к «лидерам» церковного хора.
• Стараться удержать свою партию во время исполнения произведений, а не «плавать» между голосами.
• Всегда выделять свою партию в общей партитуре и четко ее знать.

Интересно знать! Во многих музыкальных школах для детей, которые посещают не только индивидуальные занятия игры на инструменте, но и хоровой кружок, предусмотрена программа по изучения церковных песнопений. Именно такие произведения являются лучшим упражнением для голоса.

Талантливейшие ученики школ церковного пения могут пройти обучение пению на клиросе. Клирос – это возвышенность в любом храме, которая имеет зеркальную структуру – находится справа и слева от алтаря. В правой части клироса стоят профессиональные хористы, а в левой – любители.

Для того чтобы выступать на служениях, следует регулярно тренироваться и уметь не только удержать свою партию в хоре, но и исполнить ее с чувством, качественно и выразительно.

Полезное видео

Подведем итоги

Воскресная школа может стать вашим первым этапом в науке обучения церковному пению. В ней вы сможете получить бесценные знания в области духовной, а также узнать много нового о музыке и ее составляющих.

Такие заведения помогают изучить святейший язык – старославянский, а также «размять» свой голос так, как вы разминаете мышцы в спортзале. Существует множество школ церковного пения, как в Москве, так и в других городах России. Выберите ту, которая приглянулась, и отправляйтесь туда за новыми впечатлениями.

В церковном пении все подчинено слову. Даже если вы следуете музыкальным особенностям, акценты расставляются по молитве

01.07.2018 Трудами братии монастыря 3 688

В 1991 году Геннадий Рябцев приехал на Валаам. За его плечами осталось большое музыкальное прошлое: советский андеграунд, группа «Динамик» и сольный проект «Геннадий Рябцев», гитара, флейта, саксофон. От того времени он взял только знания: бывшего рок-музыканта благословили восстанавливать валаамскую певческую традицию, в основе которой – древний знаменный распев. 11 апреля 1996 года пострижен в монашество с именем Герман, в честь преподобного Германа, Валаамского чудотворца. 22 ноября того же года рукоположен в сан иеродиакона. О музыкальном опыте своей новой жизни иеродиакон Герман рассказывает корреспонденту сайта сайт.

От бизнес-центров на станции метро «Белорусская» до Тверской-Ямской рукой подать. Московское подворье Валаамского монастыря – оазис покоя. За окнами храма во имя преподобных Сергия и Германа, Валаамских чудотворцев, – гул автомобилей и мерцание городских огней. Оно отражается от стен, сливаясь с блеском лампад.

– Здесь такая благоговейная атмосфера... тишина, полумрак, – отец Герман взглядом обводит своды, – как будто не наше время, а где-то в старой Москве.

– Как на Валааме?

– Да. У нас и устав, как на Валааме, и обстановка такая же молитвенная.

– Получается, Вы работаете в той же атмосфере, что и в 90-е годы в монастыре, на острове?

– Меня пригласили на Московское подворье и дали возможность самостоятельно определять репертуар, чтобы здесь возродить традицию, которая установилась на Валааме. В начале 90-х годов еще не было материалов, книг нотных. Все это на остров привозил из Москвы, из Троице-Сергиевой лавры.

– «Обиход» у нас появился сразу же, и если бы не он, непонятно, как бы мы пели. Наверное, обычным распевом. А так мы стали петь по-валаамски. Потом появились какие-то листики в цефаутном ключе .

Выходя на интернет-пространство, лавка Валаамского монастыря, одного из оплотов Православия на Руси, не преследует коммерческий интерес, но призвана, прежде всего, утолить духовную жажду идущих вслед за Христом.

В 1992 году я поступил в Московскую духовную семинарию. Когда ездил на сессию, то в библиотеке на свой страх и риск взял полный суточный и годовой круг – пять книжек со знаменным распевом, как я шучу, «пятикнижие». Пошел к одному приятелю, сделал ксерокопию, переплел их. Так у нас на Валааме и появилось знаменное пение. Уже настоящее, исконное, восстановленное по книгам .

ПОДЧИНЕНИЕ СЛОВУ

– А на что была тогда похожа ваша работа: исследование или все же творчество?

– И то, и другое. Знаменный распев был в новинку. Ноты там необычные, так называемые топорики. И мне, и певчим нужно было научиться их бегло читать. Параллельно шел творческий процесс. Пытался совместить две традиции: древнюю знаменную, нетронутый материал, который никогда не изменялся, а к этому добавить византийский исон – подголосок, нижний тон. Таким образом, появилось понятие валаамский знаменный распев, или знаменный распев с исоном. Раньше этим занимался Анатолий Гринденко. В Санкт-Петербургской консерватории я посещал лекции профессора Кручининой, она очень много мне дала, потрясающий специалист. Параллельно было исследование, работа с более древними источниками, пение по крюкам. Таким образом, к концу 90-х эта традиция утвердилась.

– Есть же версия, что в древнерусском знаменном пении тоже когда-то был исон .

– Версия документально не подтверждена, но если логически рассуждать... После Крещения Руси не было никаких своих богослужебных книг, все было греческое. Священства своего не было – служили греки. И пение, соответственно, тоже было греческое: пели византийским распевом. Когда и как появился знаменный распев – вряд ли кто скажет точно. Самый древний рукописный источник датируется XI веком. Он хранится в Российской национальной библиотеке. Нигде не написано, что там исон, но и в греческой традиции исон не прописывается, пишется только мелодия.

– А у нас фиксируется исон?

– Да, конечно. У нас же нет никакой устной традиции, связанной с исоном. Это в Греции их родной распев, а у нас все в новинку было. Всегда прописываю исон, но не византийского склада, а авторский. Чтобы не утомлять музыкальными терминами, скажу коротко: он более подвижный, иногда больше похож на неспешное двухголосие.

– На что Вы опираетесь, когда прописываете исон?

– В церковном пении все подчинено слову. Даже если вы следуете музыкальным особенностям, акценты расставляются по молитве. И когда прописывается исон как элемент мелодического материала, это отражается на слове.

– Если говорить о мелодии как о составной части богослужения, имеет ли она какое-то богословское толкование, как, например, иконопись: там мы разбираем все вплоть до дощечки, которая есть образ и материал внешнего мира? Что же такое мелодия в богословском контексте?

– Знаменный распев имеет и глубокое богословское значение, и свою замечательную форму. В графическом виде это полусфера. На ключевых словах молитвы часто используются так называемые фиты: это такие попевки, достаточно пространные, бывают очень длинные, в несколько строчек. Некоторые фиты вмещают в себя до восьмидесяти знаков. Это делается для того, чтобы остановить свою мысль, остановить ум на ключевых словах молитвы. Очень красиво, когда один слог распевается продолжительное время. Знаменный распев располагает человека к молитве, а не к праздному слушанию.

А ОДИН СПОЕШЬ...?

– С храмовым пением Вы были знакомы еще до того, как пришли на Валаам?

– Да, конечно. Полтора года я жил при храме в небольшой общинке на Вятке, в полном отдалении и изоляции от общества. Там пел на клиросе. Батюшка служил по памяти, по памяти и пели. Но мы имели представление о богослужении, уставе. После я поехал к архимандриту Кириллу (Павлову) в Троице-Сергиеву Лавру, он меня благословил отправиться в монастырь на Валаам. Отец Кирилл написал записочку игумену, с которой я приехал на подворье в Петербурге. Начальник спросил, умею ли я читать, петь. Ответил утвердительно, и мне сказали: «Приходи». Когда я приехал с вещами, то он мне прямо в первый день сказал: «Никто не пришел, дорогой, давай, пой Литургию. Литургию пел когда-нибудь?» – «Конечно, пел». – «А один споешь?» – «Спою». С первого дня пел на клиросе.

– Вы предполагали, какая работа предстоит?

– Конечно, нет. Я понятия не имел о знаменном распеве, хотя знал, что есть такой. Еще перед Валаамом услышал впервые хор Анатолия Гриденко из Москвы. Был поражен, захотелось этим заниматься. Но я не думал, что впоследствии не просто буду причастен, но и посвящу этому всю свою жизнь. Так Господь устроил. Пришел на Валаам и узнал, что там поют только валаамским обиходом – немного упрощенным, округленным вариантом знаменного распева.

СЛОЖНЕЕ ЛЮБОГО ДЖАЗА

– Трудно Вам дался переход? У Вас же за плечами большой опыт работы с роком, а тут началась уже совсем другая «музыка».

– Да нет... Было интересно, особенно когда приехал на Валаам. А когда интересно, то отдаешь все свои силы. И это не в тягость, а в радость. При встрече со старыми друзьями-музыкантами говорил тогда: «Ребята, вы не представляете, знаменный распев – это сложнее любого джаза: размера нет, метра нет, очень сложные мелодические рисунки».

– Сколько же времени понадобилось, чтобы услышать то, к чему Вы пришли на Валааме?

– Достаточно быстро. Девять месяцев «впевался» на Санкт-Петербургском подворье. До этого не пел с листа много лет, еще с музыкальной школы. Было очень большое желание научиться. Запирался в трапезной ночью и до четырех часов утра читал с листа, пел валаамским знаменным распевом. А через два месяца уже от зубов отскакивало. Потом мне дали регентовать не только братией, но и певчими. Когда переехал регентом на Валаам в начале 90-х, занялся этим всерьез.

– Когда живешь чем-то, только об этом и думаешь. Там, в скиту, был полностью предоставлен сам себе. Какое-то время на послушания уходило: дрова заготавливал, на молитву нужно было идти, на правило. Но все остальное время – это занятия. У меня был маленький магнитофончик четырехканальный, и поскольку электричества тогда на острове не было, я брал автомобильный аккумулятор, и его хватало почти на месяц работы. Там потихоньку записывал.

– Так это и была та самая знаменитая валаамская музыкальная студия?

– Маленькая часть. На этой базе потом появились более серьезные приборы, и выглядело все уже более или менее профессионально.

– На Валааме и своя фотостудия была, потом – Ваша студия звукозаписывающая, еще много чего. Такое государство в государстве получилось, где все есть.

– Так всегда было на Валааме: все сами производили в своих мастерских. Сейчас мы даже и половины не достигли того, что было раньше, но все к этому идет. Монастырь развивается. Постоянно есть электричество, это просто фантастика! Помню, зимой включаю электрический нагреватель. И тут веерное отключение – все, холод, и работа встала. Тогда начинал топить печку, она некоторое время греет, а потом опять топить...

НЕ НА ПОКАЗ

– Грустили в монастыре по своей гитаре в первое время?

– Переворачивается сознание: не хочется прикасаться к тем инструментам, не хочется даже вспоминать. Не потому, что это плохо, а потому что для духовных целей, для состояния души возврат к прошлому не полезен. Большая духовная брань в самом начале – брань с воспоминаниями. Они сразу же уносят тебя оттуда, где ты находишься, где ты должен находиться. Если не иметь духовного окормления, то вообще можно лишиться рассудка: пытаешься, а ничего не получается. Люди, бывает, отчаиваются победить и уходят...

– Всегда есть послушание, но бывало ли такое, что хотелось удалиться, скрыться где-нибудь в глубине острова, быть одному и только молиться?

– Конечно, это такое известное искушение, оно всех посещает. Когда кто-то из братии приходил и просил: «Вот, батюшка, благословите, хочу удалиться в лес, в уединение, в молитву...», – отец Андроник (Трубачёв), тогдашний игумен монастыря, говорил: «Ты думаешь, что там станешь молитвенником? Ты же там станешь лесником». Это высшая степень духовной крепости – молиться в уединении! Хотелось, конечно, но, слава Богу, всегда были рядом люди, которые могли объяснить: «Подожди. Ещё не время».

– Сейчас и в приходские храмы возвращается знаменное пение, иногда даже без исона. Быть может, возвращение к такой тихой форме – это попытка проникнуться сущностью монашеского духа?

– Раньше ведь в храмах и приходских, и монастырских, пели только знаменным. Когда полумрак в храме и тишина, молиться легче – очень хорошо, когда ничто не отвлекает. Если на наши древние храмы посмотреть: окошечки маленькие, узенькие, как бойницы, чтобы света было поменьше во время службы. Только свечи, лампадки, их отблески, тени: огонь живой, он двигается. То же самое с пением. Для людей, углубленных в молитву, а не приходящих на бесплатный концерт, это благо.

– Ведь нет достоверных сведений о том, как пели раньше? Прочтение всегда другое, и другое произведение получается.

– Что бы Вы пожелали и посоветовали тем людям, которые собираются осваивать знаменное пение на клиросе?

– Какие-то особые рекомендации вряд ли есть. Целеустремленность и понимание важности момента для молящегося... Помню, когда только возвращали знаменное пение людям, привыкшим к партесу , оно им не нравилось, да и певчие были неопытные. А поскольку распев сложный для исполнения, то это отталкивало людей от знаменного пения. Моя концепция: никаких эмоций, только внутренняя молитва, не на показ. Любые эмоции знаменному пению совершенно чужды. Главная задача – помочь человеку молиться.

Трудами братии Валаамского монастыря + волонтер сайта сайт Екатерина Рачкова

Запись в знаках, определяющих звуковысотное значение нот, которые в строке объединяются в тесные группы в строгом соответствии со слогами текста песнопения. В русских церковных певческих рукописях и старых нотных печатных книгах имеет преобладающее значение.

Исо́н- тянущийся нижний, басовый голос в византийском и новогреческом церковном пении. Исполняется отдельной группой певцов, когда остальные певцы поют в унисон мелодию распева. Исонное двухголосие может считаться первой ступенью к полифоническому пению.

Партес (партесное пение) – стиль многоголосного церковного пения. В России партесное пение начало распространяться с середины XVII века. Оно отличается концертностью, близостью к светской музыке, сейчас является основной формой пения в храмах.

– Идея создания в Москве школы византийского пения возникла у руководства издательского дома «Святая гора» еще семь лет назад. В 2004 году, после определенных консультаций и благословения игумена афонского монастыря святого Павла, в Москву был приглашен протопсалт одного из афинских храмов, выпускник кафедры византийской музыки Афинской консерватории Константинос Фотопулос. Он взял на себя работу по организации учебного процесса. Был объявлен набор учащихся, и откликнулось множество людей разного пола и возраста. Тогда были сформированы три основных группы учеников: мужская, женская и детская. Начались занятия. Число учащихся со временем все увеличивалось, так что приходилось организовывать по две-три параллельные группы.

Новость об открытии школы византийского пения вызвала большой резонанс в церковной среде. Но, как и во всяком учебном заведении, со временем происходил естественный отсев учащихся. Сейчас в школе обучается около 30 человек.

– Насколько востребована ваша деятельность?

– Конечно, востребована. Современное состояние литургической певческой жизни Русской Церкви, на мой взгляд, свидетельствует о том, что идет процесс искания подлинной церковной музыки. Это проявляется в том, что появляются все новые хоровые коллективы, пытающиеся возрождать знаменное пение или древнерусские монастырские напевы.

– Кто были первыми учениками школы?

– Как и сейчас, это были, прежде всего, те церковные люди, которые уже занимались современным церковным пением, но чувствовали его ограниченность и неспособность выразить глубину и богатство соборной молитвы Церкви, а потому искали альтернативу, предпринимая попытки реставрации знаменного пения или древнерусских монастырских напевов.

Но было немало и таких, кто до этого не пел в Церкви, но как только услышал византийское церковное пение и узнал об открытии школы, то решил посвятить часть своей жизни и этому делу. У нас сейчас, как и в Греции, немало таких людей, которые, одновременно работая на светской должности, изучают византийскую традицию церковного пения и в свободное от работы время участвуют в богослужении как певчие.

– В России византийской традицией, кажется, называют все что угодно или, по крайней мере, очень многое. Что представляет собой византийская традиция в ее конкретном прикладном понимании? Что вы вкладываете в это понятие – «византийская традиция»?

– На мой взгляд, византийская церковная традиция, в широком ее понимании, есть все то, что Церковь приняла от святых апостолов, сохранила и преумножила, выразив в совершенных формах в период Византийской империи. Это понятие во многом сходно с понятием Предания Церкви. К нему относится и византийское богословие, и византийская литургия, и византийская иконография и т.д.

Соответственно, под византийской традицией церковного пения подразумевается богослужебное пение Церкви, которое было развито и систематизировано такими выдающимися церковными личностями и святыми, как Роман Сладкопевец, Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский, Иоанн Кукузель и многие другие.

– Можно ли говорить, что это та традиция, которая сохранилась в монастырях, или распространение ее шире?

– Это единая непрерывающаяся традиция церковного пения – как монастырей, так и приходских храмов. Различия имеются только в манере исполнения одних и тех же музыкальных текстов. Для определения этих различий существует такое понятие, как ифос. И в этом смысле можно сказать, что есть разные ифосы или традиции пения. Так, прежде всего, можно отметить константинопольский ифос патриаршего богослужения или афонский ифос монастырей Святой горы. Существует также ифос и отдельных выдающихся церковных псалтов.

– Каких конкретных результатов удалось добиться школе за эти годы?

– За эти годы К. Фотопулосу удалось воспитать пять русских преподавателей, принимающих участие в учебном процессе. При школе в свое время были созданы два хора: мужской и женский. За семь лет наши хоры участвовали в богослужениях в трех десятках храмов, монастырях Москвы и Подмосковья.

В настоящее время хоры школы постоянно поют в храмах Болгарского подворья и подворья русского Пантелеимонова монастыря на Афоне.

За прошедшее время хоры школы выступили с многочисленными концертами духовной музыки в Москве и Подмосковье. В 2006 году мужской хор школы записал компакт-диск с византийским пением на славянском языке. Также мужской хор принимал участие в международных фестивалях церковного пения в Румынии и Болгарии. А женский хор школы посетил Святую Землю, где участвовал в богослужении на Гробе Господнем и выступал с концертной программой.

С целью духовного обогащения и ознакомления с древними певческими традициями ученики школы неоднократно посещали монастыри Святой горы Афон.

Помимо занятий византийским пением, в нашей школе активно ведется исследовательская деятельность. Переводятся на русский язык статьи, посвященные истории, теории и практике византийского церковного пения. Сначала под руководством Константиноса Фотопулоса, а потом и самостоятельно некоторые преподаватели и учащиеся школы вели и ведут работу по адаптации оригинального византийского мелоса к славянским богослужебным текстам. На данный момент переложен почти весь годовой круг богослужебных текстов, который позволяет нам петь за богослужением уже без непосредственного участия учителя.

Сейчас также идет подготовка к изданию наработанных нами методических материалов.

Достаточно много людей в разных регионах России и Украины интересуются византийским пением. Некоторые из них самостоятельно предпринимали попытки изучения невменной нотации по греческим учебным пособиям и поэтому были бы рады иметь музыкальные тексты на славянском языке. Но поскольку такой сборник еще не издан, этим людям мы пока не можем ничем помочь.

– Ваш хор поет не только за богослужением, но исполняет и народные песни.

– В основном этим занимается женский хор. Они разучивают колядки или народные песни на греческом языке и исполняют их под звуки народных инструментов. С этими программами они выступали в Греческом культурном центре, в Марфо-Мариинской обители, в Славянском культурном центре и православной гимназии имени Василия Великого.

– Школа сталкивается в своей деятельности с какими-нибудь проблемами?

– В связи с глобальным финансовым кризисом в 2008 году прекратилась материальная поддержка школы издательским домом «Святая гора». После многолетней работы школа находится на грани закрытия. Обучение у нас стало платным, чтобы хоть отчасти возместить преподавательскую деятельность. Мы отдаем себе отчет в том, что в случае перерыва в работе восстановить достигнутый профессиональный уровень будет крайне сложно.

Для полноценного функционирования школы необходима сумма для выплаты зарплат учителям, постоянным хористам, для оплаты командировок К. Фотопулоса, на расходы по созданию учебных пособий, а также для продолжения исследовательской деятельности.

Все эти трудности все же не смогли угасить неподдельной любви к византийскому церковному пению многих русских молодых людей, которых объединяет наша школа. До сих пор вся жизнь и деятельность школы ведется исключительно энтузиазмом ее преподавателей и учеников.

Но самым острым на данный момент вопросом стала – в очередной раз – проблема с отсутствием помещений для занятий. И если со всеми другими проблемами мы научились худо-бедно справляться, то эта заводит всю нашу деятельность в тупик.

Учитывая, что с каждым годом число учеников растет, для работы школы необходимы, как минимум, два-три небольших помещения для занятий разных групп и одно помещение под школьную библиотеку и офисную технику. Мы были бы очень рады любой помощи нашей школе.

– Проявляют ли греки какой-нибудь интерес к школе?

– Да. Не так часто, но школу навещают греки. Так, за прошедшее время дважды приезжал греческий хор, также навещал школу известный афонский псалт из скита святой Анны отец Спиридон, однажды состоялась краткая беседа и с игуменом Ватопедского монастыря отцом Ефремом.

– Скажите, насколько необходимо сейчас распространение византийской песенной культуры в России? В чем вы видите основную свою миссию?

– Миссия, на мой взгляд, состоит в том, чтобы дать возможность вернуться к певческому преданию Церкви и ее подлинным традициям, прежде всего, тем людям, которые уже давно осознали в этом духовную необходимость. Миссия состоит еще и в том, чтобы это возвращение не стало каким-то суррогатом. Как я уже говорил, сейчас немало хоров и отдельных певчих, которые пытаются самостоятельно возрождать почти утерянный знаменный распев или гармонизировать древнерусские монастырские напевы. Есть и такие, которые предпринимают попытки выразить византийское пение с помощью европейской музыкальной системы. Часто случается так, что в рамках одной литургии звучат песнопения совершенно разных музыкальных стилей – от Чайковского и Веделя до знаменного и византийского. Целостного восприятия литургии, как оно задумано Церковью и святыми отцами, не происходит.

Только обращение к непрерываемому певческому преданию Церкви может максимально раскрыть для христианина смысл и духовную пользу богослужебных текстов, избавив его от музыкальных поисков.

Песнопения хора Византийского пения «Ψαλτικα»:

(FLV файл. Продолжительность 21 мин. Размер 118.1 Mb)

Согласно «Повести временных лет», в 987 г. послы князя Владимира отправились в Константинополь с целью разузнать о вере греков. По их прибытии, император повелел «приготовить церковь и клир», а патриарх «сотворил по обычаю праздничную службу, и кадила взожгли, и устроили пение и хоры… И пошел с русскими в церковь, и поставили их на лучшем месте… Они же были в восхищении, дивились и хвалили их службу». Вернувшись же в свою страну, они доложили князю Владимиру: «Не знали - на небе или на земле мы: ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем, как и рассказать об этом, - знаем мы только, что пребывает там Бог с людьми, и служба их лучше, чем во всех других странах. Не можем мы забыть красоты той, ибо каждый человек, если вкусит сладкого, не возьмет потом горького; так и мы не можем уже здесь пребывать».

Так, во многом благодаря именно красоте константинопольского богослужения, произведшего столь сильное впечатление на послов, князь Владимир принял православную веру, и ход истории нашей страны радикально изменился. В настоящей же статье предлагаем вам подробнее ознакомиться с наиболее впечатляющим внешним элементом греческого богослужения - византийским церковным пением.

Византийское церковное пение, или византийская церковная музыка, как ее часто называют, имеет длинную и интересную историю развития. В отличие от других древних форм музыки, ее история не прерывалась, и она поныне используется за богослужением в Греческой Православной Церкви, а также некоторых других Поместных Церквях. Корни византийской церковной музыки прослеживаются от ранних веков Восточной Римской империи, основанной в 330 г. святым императором Константином Великим. Также она имеет историческую связь с музыкальной культурой древней Греции . Хотя византийское пение прошло долгий путь развития, со временем изменяясь по стилю, оно и сегодня не перестает поражать слушателей своей красотой. «Чистое византийское пение - насколько же оно сладостно! Оно умиротворяет, умягчает душу» , - говорил наш современник преподобный Паисий Святогорец. Вместе с тем, многие древние композиции дошли до нас в рукописях в неизменном виде и, сегодня, спустя века, некоторые из них вновь начинают исполнять:

Воскресный прокимен «Буди, Господи, милость Твоя на нас» из репертуара константинопольского Собора Святой Софии. Глас 1. По рукописям Patmos 221 (1162-1179 гг.) и Vat. Gr. 345 (XIII в.)

Византийская церковная музыка имеет ряд особых характеристик, на которые следует обратить внимание:

Во-первых, она относится к жанру так называемой «модальной музыки». В отличие от европейской музыки, которая во основном использует мажорный и минорный лад, византийская построена на основе 8-и различных ладов, или «гласов», каждый из которых имеет свои особенности, такие как: звукоряд, тоника (или начальная ступень лада), мелодический контур, диапазон и эмоциональный мелодический оттенок. Одна из важнейших особенностей заключается в том, что каждый из 8-и гласов принадлежит к тому или иному звукоряду, которых в византийской музыке всего 4. Каждый из этих звукорядов отличается один от другого своими звуковыми интервалами (звуковым расстоянием между нотами гаммы) .

Во-вторых, звуковые интервалы ладов византийской музыки не имеют равномерного музыкального строя, то есть содержат микротона. Иначе говоря, подавляющую часть византийской музыки невозможно исполнить, к примеру, на пианино, имеющем звуковые расстояния в размерах одного тона или полутона.

В третьих, в классической византийской музыке есть ряд ограничений. К примеру, относительно дозволенного ритма : не сложно заметить его речитативный характер, который особенно ярко выражен в некоторых более кратких композициях:

«Да исполнятся уста наша…». Глас 5

Наконец, важнейшая особенность заключается в том, как сочиняются новые композиции. Например, композитору, желающему написать новую музыку для какого-либо песнопения, необходимо использовать мелодические формулы - так называемые «фесисы», соответствующие гласу и жанру, к которым относится литургический текст, для которого сочиняется новая музыка. Иными словами, композитор не может начать сочинять новую мелодию «с нуля», но должен опираться на существующие мелодические «фесисы», таким образом, сохраняя музыкальное предание путем подражания стилю более древних, классических сочинений. «Фесисом» является «определенное объединение знаков, которое представляет собой мелос (напев, мелодию. - Прим. ред. ). Как в грамматике слоговое соединение двадцати четырех элементов языка образует слова, так и звуковые знаки, объединенные со знанием, образуют мелос и, в таком случае, называются фесисом» . Можно понимать «фесис» как «музыкальную формулу с определенным началом и концом, в которую "умещается" определенное число слогов с определенным ударением. Многие из фесисов используются в очень жестких рамках, требуя сочетания с определенным числом других фесисов и подразумевая в дальнейшем определенное развитие мелоса или предполагая использование только в определенных местах мелоса» .

Однако вышеописанное ограничение вовсе не означает, что у композитора мало ресурсов для собственного творчества при сочинении новых мелодий, так как существует несколько тысяч мелодических формул, позволяющих композитору создать неизмеримое количество мелодических вариаций .

Музыкальное сочинение в византийском певческом искусстве создается с помощью не́вменной системы нотации, которая по происхождению предшествует европейской и состоит из знаков, обозначающих ход голоса (вверх или вниз), ритм и т. п. (лат. neuma, от др.-греч. νεῦμα; первоначально - знак головой [кивок] или глазами. - Прим. ред. ).

Со временем, система византийской нотации естественным образом развивалась и изменялась, однако ее основная внешняя форма и сущность остались прежними. В настоящее время за богослужением певчие используют так называемый «новый метод» византийской нотации, который был введен в 1814 г. тремя композиторами и теоретиками византийской музыки - Хрисанфом Мадитским, Григорием Протопсалтом и Хурмузием Хартофилаксом, впоследствии получившими прозвище «трех учителей» . Однако их нововведение не являлось изобретением иной системы нотации. По сути, это была реформа и стандартизация элементов той же самой системы, о чем подробнее будет сказано ниже.

Спустя тысячелетия, с помощью невменной нотации композиторы византийской музыки сочинили неизмеримое количество музыкальных произведений, имеющих как краткие, простые мелодии, так и намного более сложные и изящные:

Херувимская песнь Мануила Хрисафа (XV в.). Глас 1. По рукописи Iviron 1120 (1458 г.)

Святой Иоанн Кукузель. Изображение XV века из музыкального кодекса афонской Великой Лавры. Из самых почитаемых композиторов византийской музыки часто особо выделяют следующих: преподобных Романа Сладкопевца (VI в.), Иоанна Дамаскина (VII в.) и Иоанна Кукузеля (XIV в.), а также Петра Пелопоннесского (XVIII в.) - выдающегося пост-византийского композитора, чьи оригинальные музыкальные произведения и переложения более древних сочинений на «новый метод» византийской нотации легли в основу современного обихода византийского церковного пения .

Необходимо, однако, более подробно уделить внимание преподобному Иоанну Кукузелю - главному создателю более протяжного и богато-украшенного жанра византийского церковного пения, прозванного «калофоническим», или «прекрасно звучащим» . Название этого жанра церковной музыки происходит от древнегреческого слова «прекрасный» (греч. καλός) .

Даже спустя века мелодии гимнографических произведений продолжали иметь некоторые общие черты. Однако в XIV в., по словам протопсалта Джона Бойера, сочинения монаха-исихаста, преподобного Иоанна Кукузеля, «революционизировали музыкальную традицию Православной Церкви». Рукописи, дошедшие до нас и содержащие его музыкальные сочинения, а также сочинения его современников, писавших музыку в калофоническом стиле, дают нам интересное представление о богослужебной жизни монахов-исихастов. Повседневная жизнь монахов была строгой и простой, проходила в постоянном молитвенном делании. Однако, когда братия собиралась по воскресным дням и праздникам, то за богослужением исполнялись порой очень сложные, мелодически богатые песнопения, о чем свидетельствуют дошедшие до нас рукописи византийской музыки .

«Отверзшу Тебе руку…» (Пс. 103:28-35) святого Иоанна Кукузеля и анонимного композитора. Глас 8. По рукописям Sinai 1257, Sinai 1527 (XV в.) и Athens 2458 (1336 г.)

С XIV в. в рукописях начинают появляться альтернативные мелодии к богослужебным текстам, часто следующие сразу за оригинальным сочинением и имеющие такие надписания, как «τὸ αὐτὸ καλοφονικὸ παρά Ἰωάννου τοῦ Κουκουζέλους» («то же самое в прекрасном звучании от Иоанна Кукузеля»). Со временем, практика калофонического пения стала настолько популярной, что калофонические версии песнопений стали сочинять для всех главных церковных праздников, и начали появляться сборники, содержащие эти композиции. Эти праздничные композиции использовали в качестве дополнения или замены одной или нескольких классических мелодий песнопений, относящихся к празднуемому событию .

В ходе длинной истории византийской музыки, помимо создания калофоническиких версий песнопений, также прослеживаются изменения в том, как исполнялись и сами оригинальные мелодии. На определенном этапе развития византийской музыки многие песнопения постепенно начинали «удлинять», объясняет протопсалт Д. Бойер. В некоторых случаях, веками спустя, это привело к удвоению ритмической составляющей. То есть то, что раньше имело длительность одной доли, стало иметь две, а потом четыре, восемь и даже шестнадцать. Помимо увеличения длительности, каждая нота или группа нот «расширялась» и превращалась уже в целую музыкальную «формулу». Такое развитие впоследствии получило название «αργή εξήγηση» - «медленное толкование» мелодии .

В качестве примера этого явления ниже представлена небольшая группа нот с тремя различными уровнями интерпретации (исполняет протопсалт Д. Бойер).

В простой интерпретации выше представленная группа нот звучит так:

Тогда как в средней степени «толкования» эта же самая группа нот будет звучать так:

И наконец, в последующей степени «толкования» эта же самая группа нот уже будет звучать так:

Эти три исполнения различаются по количеству исполняемых нот, однако певчий того времени, глядя в партитуру, чтобы спеть эти три примера, не видел перед собой три различных варианта, но всего лишь один, представленный на картинке выше. Иначе говоря, при желании, исполнение второго или третьего варианта осуществлялось «экспромптом», с помощью знания по памяти изустно-передаваемой традиции.

Таким образом, средне-византийская нотация постепенно стала приобретать стенографический характер (то есть определенные сочетания нот стали являться сокращениями, обозначающими более объемные их группы). Изначально, однако, средне-византийская нотация если и имела стенографический характер записи, то в небольшой степени и все-таки являлась более аналитической (то есть изначально песнопения могли исполняться один в один по нотам или близко к этому, или, иначе говоря, определенные сочетания нот тогда не являлись сокращениями, обозначающими более объемные их группы). Но, со временем, стала развиваться практика исполнять или «истолковывать» определенное сочетание нот более «длинно», «украшенно», и при этом в нотных записях эти «толкования» не фиксировалась, а запоминались на память и передавались изустно, что, наконец, привело к стенографическому характеру записи. Данную тему исследовал профессор Иоанн Арванитис, который описал развитие византийской нотации так: «Нотация изначально не была столь стенографической. Она носила стенографический характер, пожалуй, в средней степени, имея краткий мелизматический стиль, или же вовсе не была стенографической. Некая стенографичность была в палео-византийской нотации (нотация до XII в.), в которой отсутствовали указания интервалов и мелизмов, а т. н. "фематы" иногда писались всего лишь с помощью одного знака. Но стенография была анализирована в средне-византийской нотации». То есть нотные сокращения палео-византийской нотации заменили на полные их значения в средне-византийской нотации. Однако потом, со временем, «нотация вновь приобрела стенографический характер» благодаря выше описанному развитию устной практики.

Византийская нотация (рукопись Sloane 4087, XVI-XVII вв.)

Необходимо отметить, что вышеописанное явление практиковалось лишь с определенной частью репертуара византийской музыки, и оно вовсе не свидетельствует о том, что изначально весь ее репертуар был предельно простым и имел только краткие мелодии, тогда как сложные песнопения появились только на позднем этапе развития византийской музыки, являясь плодом вышеописанного явления. На самом деле, и на более ранних этапах уже существовали довольно сложные сочинения.

Часть антифона вечерни Пятидесятницы. По рукописи Ashburnhamensis 64 (1289 г.)

Так, со временем, устная составляющая византийской музыки по причине своего объема становилась настоящим препятствием на пути обучения церковному пению. К примеру, определенная мелодическая фраза могла быть записана с помощью девяти знаков, однако эти девять нотных знаков могли обозначать свыше сорока нот, и певчий должен был знать значения этой девятизначной нотной формулы наизусть (то есть видя на нотном листе всего девять нотных знаков, спеть сорок).

Следует отметить, что то или иное песнопение, возможно, могли интерпретировать в разной степени протяжности, в зависимости от нужды. Например, в обычные дни какое-либо песнопение или вид песнопений, например, стихиры, могли исполнять с краткой мелодией, тогда как в праздничные дни - с более протяжной . Иначе говоря, могли одновременно существовать несколько изустно передаваемых вариантов прочтения нотации (условно, более краткий и более протяжный).

В 1814 г. вышеописанная проблема стенографического характера записи была решена благодаря введению «нового метода» аналитической нотации (о которой было сказано ранее), созданной тремя композиторами и теоретиками византийской музыки - Хрисанфом Мадитским, Григорием Протопсалтом и Хурмузием Хартофилаксом. Название «новый» было дано этой системе для того, чтобы отличить ее от прежней, менее аналитичной.

В переложениях репертуара, осуществленных тремя учителями на «новый метод» нотации, сложившаяся устная традиция была зафиксирована. Иначе говоря, бралось какое-либо сочинение, записанное в старой нотации, имеющей к тому времени стенографический характер, и переписывалось так, чтобы были указаны все ноты, которые в действительности пелись бы при прочтении старой нотации певцом, владеющим сложившейся устной практикой. То есть если определенное сочетание нот в старой нотации - допустим, 9 каких-либо нотных знаков - на практике к тому времени принято было «истолковывать» так, что в итоге пелось, допустим, 40 нот, то, перекладывая песнопение со старой нотации на «новый метод», это девятизначное сочетание нот записали бы «развернуто»: вместо 9 знаков - все 40 в соответствии с сложившейся практикой интерпретации данной группы нот (ниже представлен пример). Таким образом, с появлением «нового метода» исчезла нужда в запоминании столь длинных музыкальных «формул».

Теперь, для того чтобы лучше понять, как работает византийская нотация, рассмотрим основные составляющие ее элементы.

Как уже было сказано ранее, в отличие от европейской нотации, византийская использует символы, которые, вместо того чтобы обозначать точную высоту, указывают мелодическое движение (вверх или вниз) относительно предыдущей ноты. Такие знаки составляют основную часть византийской нотации. К примеру, символ, который называется «исон», инструктирует певца повторить предыдущую ноту, символ «олигон» обозначает подъем на одну ноту вверх, а «апостроф» - спуск на одну ноту вниз . Другой вид невм обозначает временные категории, такие как темп, дыхание и т. п. Например, «клазма», поставленная над нотой, указывает, что длительность ноты становится на одну долю больше . Еще одна группа знаков состоит из символов, обозначающих качественные изменения. К примеру, знак «псифистон», стоящий под нотой, обозначает, что ее необходимо исполнить с некоторым акцентом, более выразительно . И наконец, есть знаки, указывающие начальную ноту и обозначающие глас (и, соответственно, звукоряд), в котором исполняется песнопение ; знаки, сменяющие звукоряд или изменяющие его интервалы , а также знаки, которые изменяют интервалы отдельных нот, к примеру, на четверть тона, полутон и т. д. .

Византийская музыка имела длинную историю развития, и по сей день, являясь живой традицией, ее репертуар продолжает расширяться. С помощью невменной системы нотации композиторы византийской музыки продолжают создавать новые музыкальные сочинения, не только подражающие классическим стилям, но и такие, которые в чем-то совершенно уникальны:

Псалом 33 иером. Григория Симонопетрского (XX в.). Гласы 1, 3 и 5

«Трисвятое» Фраси́вула Стани́цаса (XX в.). Глас 3

Также хотелось бы отметить, что византийское пение сегодня исполняется не только на греческом языке. Благодаря трудам иеромонаха Ефрема, насельника монастыря Святого Антония Великого (штат Аризона, США), в интернете доступны бесплатные материалы, необходимые для работы как над созданием, так и переложением византийской музыки на тот или иной язык . Перекладывая византийскую музыку на другой язык, невозможно просто «подчинить» старую мелодию новому тексту, но, напротив, необходимо создать новую мелодию в подражание оригинальной, соблюдая все орфографические правила византийской музыки и ориентируясь на допустимые мелодические «фесисы», о которых было сказано ранее. Таким образом, создается музыка, легко воспринимаемая на слух, а также способная эффективно сконцентрировать внимание слушателей на содержании литургического текста. В противном случае, переложение окажется, как минимум, неприятным на слух и неестественно звучащим, а содержание распеваемого литургического текста, возможно, будет сложнее понять.

Так, благодаря трудам иеромонаха Ефрема, византийскую музыку стало намного легче перекладывать на другие языки, соблюдая при этом необходимые правила композиции и тем самым создавая музыку, имеющую естественное звучание благодаря гармонии между текстом и мелодией. К примеру, с помощью данных материалов на сегодняшний день почти все песнопения, необходимые для полного годового круга богослужений (в том числе и определенное количество авторских композиций), переложены на английский язык и размещены в открытом доступе в качестве электронных нотных сборников, составляющих, в совокупности, свыше шести тысяч страниц .

Пример византийского пения на английском языке. Воскресный тропарь «С высоты снизшел еси...» со стихами. Глас 8

Пример византийского пения на английском языке. «Яко да Царя всех подымем...» Петра Пелопоннесского (XVIII в.). Глас 8

Византийскую музыку в данной системе нотации перекладывали и продолжают перекладывать также и на церковнославянский язык. Однако, учитывая объем этой темы, историю и нынешнее состояние византийского пения на церковнославянском языке хотелось бы рассмотреть в отдельной статье.

Федор Немец, чтец

Ключевые слова: византийское церковное пение, глас, фесис, новый метод, нотация, калофоническое пение, переложение.

Arvanitis I, prof. The Heirmologion by Balasios the Priest. A middle-point between past and present - The Internation Society for Orthodox Church Music, 2007. - P. 244.